Архитектор николай васильевич никитин. Никитин николай николаевич Никитин останкинская телебашня

Николай Васильевич Никитин -

Главный конструктор Останкинской телебашни

Н.В. Никитин родился в городе Тобольске. Он прожил нелегкую трудовые жизнь, наполненную частыми и резкими переменами. Когда Николаю было всего 17 лет (в 1924г.), незадолго перед окончанием школы, его в тайге укусила змея в ногу ниже голени. Это несчастье отложило свой печальный след на всю его жизнь.

После успешного окончания школы с хорошей "характеристикой - - рекомендацией", молодого Никитина приняли в Томский технологический институт. Там он впервые познакомился с курсом лекций по "Технологии железобетона". Следует отметить, что искусственный материал ""железобетон" в современном представлении во многом отличается от того строительного материала, подобие которого было широко известно еще в Древнем Риме и даже раньше. О нем неоднократно забывали в прошлом древние цивилизации и этот универсальный материал многократно "открывали" вновь, каждый раз совершенствуя его качество.

Еще будучи студентом, Н.В. Никитин принимал активное участие в расчетах армированных конструкций опор, балок и плит. Он занимался разработкой методики расчета рамных конструкций гражданских и промышленных объектов. После окончания архитектурною отделения строительного факультета Томского технологического института в 1930г. началась его трудовая жизнь на строительстве ряда объектов в Сибири. Уже в те далекие годы его творческий подход к решению многих инженерных задач отличало нестандартное мышление и критическая оценка конструктивных решений.

В начале 30-х годов Н.В. Никитин познакомился с Юрием Васильевичем Кондратюком, весьма необычным, одаренным человеком того времени, который в глубинке занимался разработкой проектов, расчетов и изобретением механизмов, начиная от элеваторов, шахтных копров и до расчетов траекторий космических кораблей для межпланетных полетов.

В 1932г. после объявления Наркоматом тяжелой промышленности и энергетики открытого конкурса на проект мощной ветроэлектростанции в Крыму, которую намечали построить на вершине горы Ай-Петри, по приглашению Юрия Васильевича Кондратюка, Николай Васильевич приехал в Москву. Вскоре вся проектная группа специалистов отправилась в Крым на разработку и реализацию проекта на месте строительства.

Архитектурный образ Крымской Ветроэлектростанции (ВЭС) созданный с участием Н.В. Никитина был очень лаконичен, оригинален и выглядел весьма современным. Он получил первую премию. ВЭС напоминала могучий двухмоторный самолет, парящий над землей, как бы повернутый из горизонтальной в вертикальную плоскость. Вращением своих двух мощных винтов, установленных на разных уровнях, электростанция создавала большое (по тем временам) количество электроэнергии, так необходимой для освещения городов и лазурного побережья Крыма.

Набросок Крымской ветряной электростанции (ВЭС) проектной высотой 165 м. Рисунок Н. В.Никитина.

На этом объекте Н.В. Никитин впервые приступил к разработке ряда основополагающих теорий и расчетов конструкций для сооружений башенного типа, в том числе исследованию статического и динамического воздействия ветровой нагрузки на высотное гибкое сооружение. Были продуманы вопросы практического применения высокоармированных железобетонных конструкций, основных несущих элементов узлов, в том числе и основы их возведения в скользящей опалубке.

По целому ряду причин реальный проект ВЭС в то время не был реализован, однако теоретические предпосылки, некоторые особенности теории расчета высотных башенных сооружения на воздействие статических и динамических нагрузок, необходимость учета гармонических колебаний и целый ряд других проблем, легли в последующем в основу расчета Останкинской телевизионной башни, значительно большей высоты, чем проект Крымской ВЭС.

Николай Васильевич много и упорно работал в период Отечественной войны, участвуя в разработке проектов восстановления перемещенных на восток фабрик и заводов, продукция которых была так необходима для фронта.

И послевоенные годы также были не из легких. Необходимо было восстанавливать города, заводы и промышленные объекты, в короткий срок построить миллионы квадратных метров жилых и производственных площадей. А это можно было сделать лишь на индустриальной основе с применением новых методов строительства и с использованием заводских железобетонных элементов - плит, балок и ферм различных типовых пролетов и размеров. Николай Васильевич принимает активное участие в этом весьма важном деле и за разработку проекта монолитных "шедовых" конструкций для промышленных зданий получил высокую государственную премию - звание Лауреата Сталинской (Государственной) премии. Он имел также правительственные награды.

В последующие годы Н.В. Никитин принимал непосредственное участие в проектировании и разработках конструктивных схем сооружений, ранее не встречавшихся в мировой практике строительства уникальных объектов.

В 1945 году началось строительство здания МГУ на Ленинских горах. Как главный конструктор Промстройпроекта, Никитин принимал участие в его возведении. Более того, никитинские коробчатые фундаменты подводились под все шесть высотных зданий Москвы. Но позже, разрабатывая башенную структуру Дворца науки и культуры в Варшаве, вместо коробчатого фундамента Никитин уже применил мощную, предварительно напряженную железобетонную плиту, на которую монтировался квадратный каркас башни.

В этом проекте Никитин сумел повысить допустимые пределы жестких связей и соединить центр жесткости всей конструкции дворца с органично распределенными по всем узловым точкам здания нагрузками. Дворец-башня напоминает лестницу, своими уступами, как ступенями, устремленную в "поднебесную". Принципиально новая коробчатая система связей с квадратным основанием в нижней части, опирающаяся на четыре угловых пилона, также рассматривалась в качестве первоначального варианта основания телебашни в Останкино.

За активное участие во внедрении новых методов строительства с использованием заводских железобетонных элементов – плит, балок, ферм различных типовых пролетов и за разработку проекта монолитных "шедовых" конструкций для промышленных Н.В. Никитин в составе творческого коллектива был удостоен звания лауреата Сталинской (впоследствии – Государственной) премии. Он имел также многочисленные правительственные награды.

В 1957 г. Николай Васильевич Никитин стал главным конструктором Моспроекта, членом-корреспондентом Академии строительства и архитектуры. В последующие годы Н.В. Никитин принимал непосредственное участие в проектировании и разработках конструктивных схем сооружений, ранее не встречавшихся в мировой практике строительства уникальных объектов. Его идеи и конструкторские разработки применялись при сооружении грандиозного монумента "Родина-мать" на Мамаевом кургане в Волгограде и целом ряде других объектов.

Следует отметить необычайно широкий крут его творческих интересов во всех областях строительной науки и техники.Но главным образом, имя Николая Васильевича Никитина неразрывно связано с созданием Останкинской телевизионной башни, получившей высокую оценку и всемирное признание. Впервые в СССР, в 1967 г. была построена башня, которая по своей высоте почти в два раза превысила всемирно известную башню Эйфеля в Париже. Об этом проекте написана статья, которая с энтузиазмом была воспринята многими специалистами на очередной сессии Международной Федерации по предварительно напряженному железобетону (ФИП) в 1966 г. Авторскому коллективу под руководством Н.В. Никитина, в который входили Б.А. Злобин, М.А. Шкуд, Д.И. Бурдин и Л.Н. Щипакин за проект железобетонной предварительно напряженной телебашни в Останкино, была присуждена Ленинская премия в области строительства за 1990 год.

Останкинская телебашня-это главный центр радиотелевизионного вещания в Москве и России, который является самым крупным многопрофильным предприятием, располагающим мощным технологическим оборудованием, обеспечивающим трансляцию 9 программ радио и 11 каналов телевидения по разветвленным радиорелейным линиям и системам космической связи. Останкинская телебашня пользуется большой популярностью среди специалистов, москвичей и многочисленных туристов, приезжающих в столицу со всех стран мира.

К 30-летию успешной эксплуатации Останкинской телебашни написано и опубликовано десятки статей, о ней написана книга - "Самая высокая телебашня в Европе", которую можно купить на телебашне по адресу: Москва, ул. Академика Королева, д.15.(Телеф. для справок 283-43-90 или 282-43-40).

Будучи гениальным талантливым конструктором, Н.В. Никитин щедро и широко делился своими знаниями со многими специалистами, работающими в области строительства высотных сооружений.К нему приезжали за консультациями многочисленные группы из Японии, которые намеревались построить город-башню высотой 4 км. У Н.В. Никитина были специалисты - проектанты из Канады, которые разрабатывали проект железобетонной телебашни высотой 350 м, а фактически, после встречи с Николаем Васильевичем, увеличили ее высоту до 553 м, всего на 13 м выше нашей Останкинской телебашни. Во время строительства телебашни в Останкино Н.В. Никитин принимал многочисленные группы специалистов из ближнего и дальнего зарубежья, щедро делясь с ними богатым опытом строительства.

Специалисты Государственного специализированного проектного института (ГСПИ-РТ), которые запроектировали десятки различных радиотелевизионных башен по всей нашей стране, отмечали, что железобетонные башни в г.г. Таллинне, Вильнюсе, Баку, Новороссийске и других, являются как бы вторым поколение башен. Они запроектированы и построены с учетом расчетно-теоретических предпосылок и проектных разработок, которые в свое время были осуществлены под руководством Н.В.Никитина и успешно внедрены при строительстве Останкинской телебашни высотой 540 метров.

Н.В. Никитин принимал активное участие в работе ряда зарубежных симпозиумов, конференций и конгрессов, посвященных высотным сооружениям, достойно представляя и защищая приоритет советской науки и строительной техники того времени.

Он удостоен целого ряда правительственных наград, награжден Государственной и Ленинской премиями, имел звание профессора, доктора технических наук, Заслуженного строителя РСФСР. Его последователи успешно трудятся в АО ЦНИИЭП имени архитектора Б.С. Мезенцева, где он работал многие годы, и где с благодарностью помнят о нем.

Менее известны другие уникальные проекты Н.В. Никитина в области строительных конструкций: всех «сталинских» высоток, Мемориала в Ульяновске, дворца Культуры и науки в Варшаве, здания Совмина в Ташкенте, неосуществленного Дворца Советов в Москве и множества других.

Идеи Н.В. Никитина в области строительной техники, индустриализации промышленного и гражданского строительства, новые методы расчета строительных конструкций, исследования конструктивных схем сооружений и поиски рациональных конструктивных форм, не известных ранее в мировой практике, работы по теории железобетона и динамике сооружений являются этапами в развитии отечественной строительной науки и техники. Причастность к решению наиболее важных строительных проблем и сами работы Н.В. Никитина оказали большое влияние на формирование отечественной инженерной школы.

Работы Н.В. Никитина по высотному строительству в Москве продолжают его ученики. Они осуществляют создание «Центра-Сити», многих других высотных зданий, украсивших столицу в последние годы. Сам Н.В. Никитин успел рассчитать возможность построения небоскреба высотой в тысячу метров (именно на такую высоту собираются поднять новые небоскребы в США на месте башен Всемирной торговой организации).

Инженер-конструктор Н.В. Никитин намного обогнал свое время не только в задуманном, но и осуществленном. Однако, имя великого созидателя, в шестидесятые-семидесятые годы прошлого столетия удивлявшего мир, сегодня незаслуженно забыто. Даже в Москве, где он самоотверженно работал большую часть своей жизни, его именем не названа ни одна улица, нет памятных мест, связанных с его именем… Нет даже мемориальной доски на доме, в котором он жил. В разные годы соратниками поднимался вопрос о присвоении (по традиции) Останкинской башне имени ее автора, но и это предложение осталось неосуществленным.

СТАТЬЯ И ИНТЕРВЬЮ С Н.В. НИКИТИНЫМ

Случайный высотник

Как-то так получилось, что познакомился я с Никитиным всего-то за год до его кончины, когда он уже был и лауреатом Ленинской и Государственной премий, орденоносцем и автором проекта построенной к тому времени Останкинской телебашни, самого высокого тогда сооружения в мире. О нем уже много было написано восторженных слов, вернее - о самом главном проекте жизни, об этой самой башне, и о других стройках, в которых он принимал участие: Дома культуры и науки в Варшаве, Московского государственного университета на Ленинских горах, монумента Матери-Родине на Мамаевом кургане в Волгограде и многих других, уже введенных в строй проектов или только существовавших в кальках, но так и не осуществленных, бывших по своим размерам и значению не менее грандиозными.

Поэтому и сам он представлялся под стать этим проектам, если не столь внушительных размеров, то уж во всяком случае, значительным видом своим, манерой поведения. Ведь очень часто дела человека невольно переносишь и на него самого. Хотя это не всегда совпадает.

Действительность оказалась несколько отличной от той, что нарисовало воображение. Не то, чтобы совершенно не соответствовала моим представлениям - просто она была другой. Даже вид учреждения, где он тогда работал, не соответствовал своему звучному имени: Управление строительства спортивных и зрелищных сооружений Москвы. На самом деле это было унылое приземистое неказистое зданьице в один или два этажа (сейчас даже не помню точно), которое стояло вдоль улицы Кирова между Кисельным переулком и Сретенским бульваром, как раз напротив Главпочтамта. Вскоре после нашей встречи его снесли и на много лет поставили зеленый деревянный забор, который должен был показывать прохожим, что за ним что-то строится, хотя на самом деле ничего не строилось, но так уж было принято.

Кабинет Никитина напоминал прорабскую на какой-нибудь заурядной стройке, куда приходят на текущие совещания, где подписывают наряды и выбивают хорошие процентовки. Средних размеров комната с простыми шкафами для бумаг, незатейливым рабочим столом и стульями. Никаких излишеств, никакого показного богатства - все рассчитано на деловое общение, обмен мнениями и быстрое совещание по текущим вопросам. Поговорили о насущном - и за работу.

Хозяин держался естественно. Сказать, что он выявил радость в связи с моим визитом - было бы преувеличением, хотя встретил он меня вполне благожелательно, готовый ответить на все интересующие вопросы. Можно сказать, с пониманием того, что у журналиста такая работа и что ему требуется помощь, вот он и помогал.

Внешне Никитин выглядел не то чтобы суровым - скорее человеком серьезным. Но это относилось не только к посетителю, но, как я позже понял, и к самому себе.

Естественно, мой первый вопрос касался его "высотной" ориентации, приверженности к высотному проектированию.

Это случайно так совпало, - поправил меня Николай Васильевич. - Меня всю жизнь интересовал по-настоящему только железобетон. Его поведение в разных условиях строительства. А во всех этих высотных сооружениях железобетон использовался. Так что меня приглашали принять участие в проектах как специалиста по этому материалу. Ну и еще как спеца по ветровым нагрузкам - очень сложной проблеме в таком строительстве.

- Но все-таки как-то так получалось, что в первую очередь обращались к вам, а не к какому-то другому "железобетонщику" или "высотнику". Вот и японцы, когда собрались строить супервысотную телевизионную опору, вас попросили поработать над таким проектом. А здание в триста этажей!..

И, тем не менее, меня всегда интересовал в жизни только бетон, а все остальное было производное от него. Это очень интересный материал. В нем еще скрыто для меня столько неясного, хотя сорок пять лет жизни я отдал проектированию сооружений из него.

Вообще я должен сказать, что в жизни многое происходит случайно. Вот тоже здание в триста этажей. Пришел как-то корреспондент и давай просто жилы тянуть, что, мол, нового придумали. Я крепился-крепился и, в конце концов, рассказал об этом здании в триста этажей. Между прочим, в нем нет ничего сенсационного или сверхъестественного. Все просто и объяснимо: все хотят жить в центре городов, поближе к работе, магазинам, увеселительным заведениям и так далее. Нынешние мегаполисы разрослись в ширину, достигли невероятных размеров и уже не отвечают многим требованиям жителей. А вот в такой башне, вернее, доме-башне, можно сразу разместить и офисы, и жилые квартиры, и рестораны, и магазины, и спортивные залы, и гаражи для личных автомобилей - все. Не надо далеко ходить на работу, ни отдыхать, ни за покупками - все под рукой, все рядом. Очень удобно. Тем более, что современные материалы разрешают строить такие сооружения...

- Это будет ваш любимый бетон?

Нет. Во всяком случае, бетон будет использоваться в самых небольших количествах, там, где без него нельзя обойтись. А в основном это здание будет сооружено из легких металлических панелей, стекла и пластиков, композитных материалов. Все должно быть прочным, легким. Короче, доказать, что такое строительство необходимо и возможно, совсем не трудно. В нем нет фантазий - чистый прагматизм. И если журналисты видят в таком сооружении что-то особенное, сенсационное, то строители и конструкторы - только продолжение поиска своих предшественников. На новом уровне, разумеется.

К слову сказать, если присмотреться к разного рода новинкам, то легко увидеть преемственность, развитие идеи, аналогию того, что было использовано ранее. Вот в старые, еще дореволюционные, времена строили дома по очень разумной и простой схеме: две стены наружу, две - внутри, а между ними - перегородки. Время от времени эти поперечные перегородки можно было перестраивать, перемещать, превращая помещение то в деловое учреждение, то в гостиницу, то в жилое помещение. За свою жизнь они много раз менялись функционально, но всегда оставались в одних и тех же стенах. Менялась начинка, а сам дом оставался внешне нетронутым.

Вот и огромное здание на триста этажей можно будет перекраивать под самые разные функции, оставляя его все тем же самым. Так что напрасно мы стремимся к оригинальности ради самой оригинальности. Аналогия может дать много полезного.

- А Останкинскую телебашню вы проектировали по аналогии или все-таки придумали от начала до конца? - не удержался я от вопроса.

Можно сказать, там было и то, и другое. Незадолго перед тем, как я попал на обсуждение проектов строительства телевизионной опоры, я был в командировке в германском городе Штутгарте и видел тамошнюю телевизионную вышку. Построена она была из железобетона, чем, собственно, и привлекла мое внимание. В ней все было понятно: как работает каждый элемент, как распределены нагрузки и прочее. Я прикинул прямо там же, в кафе, что подобную можно было построить и большей высоты. Не как штудгартская - всего 210 метров, а метров на пятьсот и даже больше. Так что, когда шло обсуждение и предлагались самые фантастические варианты вплоть до того, что вышку замышляли построить наклонной из стали, я высказался за железобетонный вертикальный вариант...

- А наклонная могла быть построена?

Конечно, можно было построить и такую, но она занимала бы огромную площадь, и при эксплуатации возникли бы дополнительные сложности. Так что мой вариант показался всем предпочтительней, и мне сразу предложили в недельный срок представить уже более менее обоснованный проект. Я его представил, по нему и стали работать. Журналисты выжали из этой детали сенсацию. Они почему-то не учитывали, что эту башню - вернее, как она может выглядеть, как должна строиться - я уже давно выносил в своих мыслях и набросках. Просто так, для души. Оставалось перенести эти мысли на ватман...

- Но разница в высоте - 210 и 535 метров - все-таки налагала свои особенности. Не думаю, что это была прямая аналогия, простое увеличение в два с половиной раза...

Разумеется, это не было повторением, только в несколько иных масштабах. Пришлось вести новые расчеты. Но я говорю о принципе построения. Тут речь идет об аналогии не как о слепом повторении, а как об использовании уже найденного, опираясь на которое, можно было бы идти дальше.

Между прочим, можно в качестве примера привести историю с радиовышкой, которая была построена по проекту инженера Шухова на Шаболовке в Москве. Тогда тоже обсуждался проект для антенн радиовещания.

В учреждение, где работал Шухов, привезли новые плетеные из ивовых прутьев корзины для бумаг. Вечером, когда все служащие ушли по домам, а он сам что-то задержался на работе, он увидел, как уборщица, протирая полы, поставила тяжелый горшок с цветами на перевернутую корзину, и та устояла под такой нагрузкой. Тогда Шухов сел на корзину - она выдержала и этот вес, хотя была приспособлена совсем для другого. Казалось бы, такие хрупкие на вид ивовые прутики должны сломаться, но сплетенные по формуле гиперболоида вращения оказались удивительно прочными. Вот и башня, построенная по этому принципу, стоит уже многие десятки лет.

Так что аналогия - вполне достойная вещь.

О пользе сомнений

Не знаю, как это определить, но Никитин в чем-то противоречил себе и не всегда оказывался последовательным. Во всяком случае, мне так показалось. Его старший товарищ (разница в возрасте десять лет) Юрий Кондратюк восхищал Николая Васильевича как раз тем, что старался всегда на каждую вещь или ситуацию смотреть "наоборот". Они познакомились, когда Никитин окончил Томский политехнический институт, и на пару ездили по стране, участвуя в проектировании и строительстве различных промышленных объектов. На Алтае они возводили элеваторы, в Сибири и на Урале - заводские и фабричные корпуса. Кондратюк (настоящее имя и фамилия - Александр Игнатьевич Шаргей), не имевший официально выданного диплома, приходил на новое место работы и сообщал, что является инженером, а каким - это покажет его работа. На долю Никитина обычно доставались расчеты ветровой нагрузки и поведения железобетона.

Пожалуй, самым фантастическим проектом, над которым им довелось работать вместе, было сооружение гигантской ветряной электростанции на горе Ай Петри в Крыму. Так верный себе Кондратюк предложил оригинальную схему расположения ротора и статора.

Я уж не помню, как там все было устроено, только знаю, что все, что обычно стоит на месте, у него вертелось, а все вращающиеся части - крепились намертво. Юрий Васильевич доказал, что это даст определенные преимущества.

Проект Кондратюка был принят, а все иные отвергнуты, ибо не смогли конкурировать с его предложением. Шефство над строительством взял Серго Орджоникидзе, курировавший в те времена всю тяжелую промышленность. Когда Орджоникидзе не стало, начались репрессии, коснувшиеся многих специалистов, которые находились под его покровительством. Никитина и Кондратюка беда миновала, но строительство ветровой станции прекратили. Вскоре началась война, и все заглохло окончательно. К проекту ветряной электростанции не возвращались. А Кондратюк, ушедший в первые месяцы войны в народное ополчение, погиб, где и как точно до сих пор неизвестно.

Привычка Кондратюка посмотреть на вещи с иной стороны нравилась Никитину, хотя он был не против поступать и по аналогии.

Несговорчивый оппортунист

Главным пристрастием его жизни, как я говорил, был железобетон. Он пронес верность ему, если можно так выразиться, через всю жизнь, и было странно слышать, как об этом скучном, в общем-то, предмете, он говорил столь вдохновенно. Удивительно, что при всем своем опыте он не навязывал свое мнение об этом материале, как обязательное, единственно верное. Он как бы допускал и другие суждения, готов был их выслушать, но... Его книга, которую он написал в самом конце жизни, так и называлась: "Некоторые соображения по поводу строительства бетонных сооружений". Она как бы приглашала к спору, к высказыванию иной точки зрения, будто бы он не был уверен в своей правоте, допускал существование и иной точки зрения, иных мыслей. Я не удержался и сказал ему об этом.

Видите ли, - ответил Никитин, - я абсолютно уверен в своей правоте и могу доказать любое свое утверждение расчетами. Но пусть люди высказывают и свои резоны, если таковые имеются.

- Выходит, вы не особенно уверены в своих выкладках? Так во всяком случае читается название вашей книги.

Нет, в своем мнении я абсолютно уверен. Но надо дать возможность и другой стороне высказать свое мнение... Меня за это внимание к взглядам оппонентов называют порой оппортунистом...

- А если чужие доводы все-таки не убедили? Что тогда?

Ну если чьи-то доводы оказались менее убедительными, тогда бьюсь до конца...

Никитин всегда и во всем был трудоголиком. Правда, в те времена, когда мы с ним встречались, этот термин не имел такого широкого хождения, как сейчас. Но если сделать поправку на время, теперь о нем сказали бы именно так. Он был все время чем-то занят, его руки, его голова постоянно работали.

О самом себе он старался говорить поменьше, и, если что-то сообщал, то это носило как бы информационный характер, без желания выпятить свою фигуру. Каждый день он вставал в шесть часов утра, чтобы до работы успеть над чем-то подумать для души. Это "для души" могло носить очень серьезный характер, хотя и не относилось к его основному делу, его официальной должности. Как ни странно, чаще всего это был все тот же железобетон.

Свою Государственную премию он получил вот за такую внеурочную работу: внедрение подвижной опалубки в промышленное строительство. Кажется, скучнее не придумаешь, а Никитину не было скучно. Своим примером он лишний раз доказывал, что всюду можно найти применение своим силам и способностям - было бы желание.

И других людей, как я понял, он оценивал все по тому же критерию: как они относились к труду. Мы говорили о его школьных учителях, институтских преподавателях, товарищах по работе, и если они, с его точки зрения, были верны своему делу, он, давая им характеристику, обязательно добавлял: "Очень достойный человек" или "Человек самых достойных качеств". И когда я расспрашивал о подробностях, оказывалось, что самым главным качеством этих людей оказывалось умение трудиться.

Я думаю, это уважение к труду шло от родителей. Люди они были малообразованные. Отец всю жизнь был писарем в судебной палате. Малограмотный, но почерк имел красивый, вот и колесила с ним семья по Западной Сибири, перебиваясь на его скромные заработки. Мать всю жизнь оставалась домохозяйкой, на ее плечах держалось все благополучие домочадцев. Она, как я понял, была глава дома. И получение сыном диплома инженера стало великим праздником и торжеством: их сын стал ученым. До самых последних лет Никитин сожалел, что не успел порадовать мать никакими крупными успехами в работе.

Останкинская башня могла бы стать таким подарком, но родители не дожили до этого дня.

Далеко не каждый провинциальный город может похвастаться большим количеством выдающихся земляков, оставивший свой след в истории России и мира. Тобольск стоит особняком. Достаточно назвать фамилии людей родившихся в Тобольске - Менделеев, Алябьев, Перов, Абдулов, Никитин. Или людей, так или иначе связавших свою жизнь с сибирским городом - Николай Второй, Ершов, Кюхельбекер, Фонвизин, Радищев. И это далеко не полный список известных людей Тобольска. Каждую пятницу я рассказываю небольшие истории о знаменитых Тоболяках. Все прошлые материалы можно найти по тегу - «Люди нашего города».

Сегодня поговорим о советском архитекторе, создателем Останкинской башни - Николае Никитине.

Детство
Николай Васильевич Никитин родился 15 декабря 1907 года в Тобольске. Его отец, коренной тоболяк Василий Никитин незадолго до рождения первенца жил в Чите, где попал под влияние революционных событий 1905 года и как неблагонадежный был выслан на свою малую родину, где работал в должности судейского писаря. Когда Коле исполнилось 6 лет, семья в поисках работы переехала в Ишим, а позже перебралась в Новосибирск, где Николай окончил школу и получил направление на учебу в Томский технологический институт.

В 1930 году Никитин с отличием окончил архитектурное отделение строительного факультета Томского технологического института. Во время учебы возглавлял студенческое конструкторское бюро, занимавшееся разработкой методики расчета типовых конструкций из железобетона для Кузнецкого металлургического комбината. Этот факт в дальнейшем отложил серьезный отпечаток на всю его карьеру. Никитин хоть и прослыл специалистом по высоткам, всегда интересовался железобетоном.

- Меня всю жизнь интересовал по-настоящему только железобетон . Его поведение в разных условиях строительства , - рассказывал в интервью Никитин. - А во всех этих высотных сооружениях железобетон использовался. Так что меня приглашали принять участие в проектах как специалиста по этому материалу.

Начало карьеры
По окончании института Никитин был назначен архитектором Новосибирского крайкомхоза. Его первым проектом стало четырехэтажное здание общежития с оригинальным сборным железобетонным каркасом на монолитном фундаменте. Для его строительства Никитину пришлось организовать собственное производство железобетонных опор, балок и ферм.

В 1932 году Никитин спроектировал большие пролётные железобетонные арочные перекрытия железнодорожного вокзала Новосибирска. Он сумел внести в проект московских архитекторов существенные поправки, Здание наполнилось светом, воздухом и обошлось дешевле при строительстве.

В 1932 году совместно с инженером Юрием Кондратюком Никитин разработал проект ветроэлектростанции в Крыму, на вершине горы Ай-Петри. Электростанция напоминала могучий двухмоторный самолет, парящий над землей, как бы повернутый из горизонтальной в вертикальную плоскость.

Вращением своих двух мощных винтов, установленных на разных уровнях, электростанция создавала большое количество электроэнергии, так необходимой для освещения городов и лазурного побережья Крыма. Однако, по ряду причин проект реализовать не удалось, но разработки были позже применены Никитиным при строительстве Останкинской телебашни.

Николай Никитин много и упорно работал в период Отечественной войны, участвуя в разработке проектов восстановления перемещенных на восток фабрик и заводов, продукция которых была так необходима для фронта. И послевоенные годы также были не из легких. Необходимо было восстанавливать города, заводы и промышленные объекты, в короткий срок построить миллионы квадратных метров жилых и производственных площадей. Никитин принимает активное участие в этом весьма важном деле и за разработку проекта монолитных «шедовых» конструкций для промышленных зданий получил высокую государственную премию - звание Лауреата Сталинской .

Значимые проекты
В 1949-1952 годах Николай Никитин участвует в проектировании зданий МГУ на Ленинских горах. Вместе с группой конструкторов Никитин предложил принципиально новые технические решения, которые позволили построить в сложных грунтовых условиях высотное здание переменной высоты без температурных и осадочных швов. Здание Московского университета, Дворец культуры и науки в Варшаве, Центральный стадион имени В. И. Ленина в Москве - «Лужники», мемориал в Ульяновске, монумент «Родина-мать» в Волгограде — далеко не полный перечень работ Николая Никитина, получивших признание и за пределами Советского союза.

Но главным образом, имя Николая Никитина связано с созданием Останкинской телевизионной башни, получившей высокую оценку и всемирное признание. Впервые в СССР, была построена башня, которая по своей высоте почти в два раза превысила всемирно известный аналог Эйфеля в Париже.

- Незадолго перед тем, как я попал на обсуждение проектов строительства вышки, я был в командировке в германском Штутгарте и видел местную телевышку. Построена она была из железобетона, чем, собственно, и привлекла мое внимание , - вспоминал Никитин в интервью. - В ней все было понятно: как работает каждый элемент, как распределены нагрузки и прочее. Я прикинул прямо там же, в кафе, что подобную можно было построить и большей высоты. Не как штутгартская - всего 210 метров, а метров на 500 и даже больше. Так что, когда шло обсуждение и предлагались самые фантастические варианты вплоть до того, что вышку замышляли построить наклонной из стали, я высказался за железобетонный вертикальный вариант .

Проект Никитина был утвержден. Возведение телебашни началось 27 сентября 1960 года. Через 10 лет «Останкино» выдало в эфир первый телевизионный сигнал. Останкинская башня - это высотное здание с десятками кольцевых площадок в 44 этажа, с тремя ресторанами и множеством подсобных помещений, чего нет ни на одной телебашне планеты.

Будучи талантливым конструктором, Никитин щедро делился своими знаниями со специалистами, работающими в области строительства высотных сооружений. К нему приезжали за консультациями группы из Японии, которые намеревались построить город-башню высотой 4 км. У Никитина были специалисты из Канады, которые разрабатывали проект телебашни высотой 350 м, а фактически, после встречи с Никитиным, увеличили ее высоту до 553 м.

Память о Никитине
Инженер-конструктор Никитин намного обогнал свое время не только в задуманном, но и осуществленном. Однако, имя конструктора сегодня незаслуженно забыто. В Москве, где он работал большую часть своей жизни, его именем не названа ни одна улица, нет памятных мест, связанных с его именем. Нет даже мемориальной доски на доме, в котором он жил. В разные годы соратниками поднимался вопрос о присвоении Останкинской башне имени ее автора, но и это предложение осталось неосуществленным.

В Тобольске, кстати, также нет никаких памятных знаков, рассказывающих о земляке. Лишь одна из улиц в микрорайоне «Строитель» получила его Никитина. Хотя, копия проекта «Останкинской башни», к примеру, смотрелась бы вполне уместно, на улицах Тобольска.

Родился 1 января 1950 года в селе Орудьево Дмитровского района Московской области в семье военнослужащего.

В 1973 году окончил Московский авиационный институт по специальности «инженер-механик по самолетостроению», после чего был направлен на работу в ОКБ им П.О. Сухого.

С 1973 по 1992 гг. – работа в ОКБ им. П.О. Сухого. Организаторский талант, глубокие инженерные знания и преданность любимому делу позволили Николаю Федоровичу за этот период пройти путь от инженера до главного конструктора ОКБ. При его непосредственном участии был создан самый знаменитый в XX веке и самый коммерчески успешный из самолетов «Су» – многоцелевой истребитель Су-27, на котором последние 25 лет держится российская боевая авиация. Это тот проект, которому Николай Никитин отдал большую часть жизни, стартовав в нем в должности помощника ведущего инженера по летным испытаниям первого летного образца Су-27 и, в конечном итоге, став главным конструктором Су-27М, а также разработанных на его базе истребителей Су-35 и Су-37МР.

С 1992 по 1997 гг. – заместитель генерального конструктора АНПК «ОКБ Сухого», ОАО «ОКБ Сухого».

С 1997 по 1999 гг. - первый заместитель генерального директора АВПК «Сухой» и член совета директоров «ОКБ Сухого», входящего в состав АВПК «Сухой».

С февраля 1999 г. постановлением правительства РФ назначен генеральным директором – генеральным конструктором ВПК «МАПО», которое в декабре 1999 г. после структурной реорганизации переименовано в РСК «МиГ».

Почти за 5 лет работы (до ноября 2003 г.) Николаю Никитину удалось из разрозненных юридических лиц – серийного завода и КБ – создать вертикально интегрированную корпорацию, способную производить весь цикл работ, от разработки боевой авиационной техники до ее производства, поставок и послепродажного обслуживания. Возобновились поставки истребителей на экспорт, и уже в 2002 году РСК «МиГ» стала вторым после «Рособоронэкспорта» субъектом ВТС по объемам поставок вооружений за рубеж.

В период работы Никитина РСК «МиГ» первой из военных корпораций начала реализовывать стратегию диверсификации производства, вложив деньги от экспорта боевых МиГов в гражданский проект Ту-334.

В 2004 году – генеральный директор компании «Автотор-Холдинг». Основной актив компании – калининградские автосборочные заводы, выпускающие автомобили BMW, Kia и другие.

С 2005 по 2007 гг. – главный консультант ООО «НКБ «Финтехпроект» (г. Москва).

В 2007 г. – управляющий директор Департамента нефинансовых активов ОАО «Банк ВТБ».

С 2007 по 2008 гг. – первый заместитель генерального директора ЗАО «УК «ПМК» (Пермский моторостроительный комплекс).

С октября 2008 года – исполнительный директор ОАО «СНТК им. Н.Д. Кузнецова».

С февраля 2009 года исполнительный директор всех трех предприятия самарского куста ОАО «УК «ОДК»: ОАО «Моторостроитель» (с апреля 2010 года - ОАО «Кузнецов»), ОАО «СНТК им. Н.Д. Кузнецова» и ОАО «Самарское конструкторское бюро машиностроения». Член советов директоров ОАО «СНТК им. Н.Д. Кузнецова» и ОАО «Самарское конструкторское бюро машиностроения».

Никитин Н.Ф. является лауреатом Государственной премии СССР в области науки и техники за создание авиационного комплекса Су-27, лауреатом премии «Золотая идея» в номинации «За личный вклад, инициативу и усердие в решении задач военно-технического сотрудничества».

Заслуженный конструктор Российской Федерации, кандидат экономических наук, профессор, заведующий кафедрой в Московском авиационном институте.

Трудно сказать, была ли Вавилонская башня первым опытом строительства высотных сооружений в истории человечества. Очевидно одно — это был самый известный случай неудачной попытки такого рода. Хотя, конечно, инженер треста «Стальконструкция» Николай Никитин, принимаясь за свою, без преувеличения, грандиозную работу, вряд ли думал о столь далеких временах. Скорее всего, ему не давал покоя относительно недавний проект его коллеги — Густава Эйфеля, чья ажурная металлическая башня совершенно изменила облик Парижа. Правда, у Эйфеля в Москве уже был свой подражатель — Владимир Григорьевич Шухов, чья башня на Шаболовке до поры до времени исправно выполняла роль антенны. Она не была ни выше, ни изящнее, ни красивее, чем Эйфелева. А подобные сравнения неизбежно возникали у всякого, кто видел ее впервые. Никитин же был убежден, что стальные кружевные конструкции остались в прошлом. Вот почему, когда встал вопрос о строительстве в Москве нового телевизионного комплекса с башней высотой не менее пятисот метров, Никитин выдвинул в высшей степени смелое предложение — построить башню из бетона. Многим тогда это показалось безумием. Теоретические расчеты показывали, что у столь грандиозного сооружения практически нет шансов устоять под напором сильного ветра. Более того, утверждалось: чтобы сделать башню мало-мальски устойчивой, ее нужно поставить на фундамент глубиной не менее 40 метров. (Эту цифру называли канадские инженеры, которые тоже собирались построить у себя нечто подобное.) Никитин пошел другим путем.

Николай Васильевич Никитин , профессор, доктор технических наук, заслуженный строитель РСФСР. Родился в 1907 году в Тобольске. После окончания школы поступил на строительный факультет Томского технологического института, где впервые познакомился с курсом лекций по технологии железобетона. В 1932 году разработал оригинальный проект Крымской ветроэлектростанции. До реального сооружения ВЭС дело не дошло, но Никитину была присуждена первая премия.

Во время Великой Отечественной войны Николай Васильевич работал над проектами восстановления эвакуированных на восток страны заводов и фабрик. После войны получил звание лауреата Сталинской премии за разработку проекта монолитных конструкций для промышленных зданий. Позже Никитин участвовал в создании комплекса Московского государственного университета на Ленинских горах, Дворца науки и культуры в Варшаве, мемориала В.И.Ленина в Ульяновске, монумента «Родина-мать» на Мамаевом кургане в Волгограде.

В 1967 году в Москве по проекту Никитина была поставлена телевизионная башня, почти вдвое превышающая высоту Эйфелевой башни в Париже. В 1970 году авторскому коллективу под руководством Никитина за проект Останкинской башни была присуждена Ленинская премия в области строительства.

Откуда, кстати, возникло это число — 500 метров? Оставим в стороне утверждения, что советское правительство хотело воздвигнуть самое высокое сооружение на планете, хотя мотивы соперничества в деле строительства высотных зданий будут, видимо, существовать всегда. Цифра 500 возникла в теоретических расчетах инженеров. Именно при такой высоте антенны телевизионный сигнал мог охватить как саму Москву, так и практически всю Московскую область. При меньшей же высоте радиус охвата сигнала оказывался не больше 120—150 километров, что было недопустимо. К примеру, Шуховская башня высотой 140 метров передавала сигнал лишь на 60 километров. Так что приходилось плясать именно от цифры 500.

Никитин предложил свою в высшей степени нестандартную и в то же время удивительно простую конструкцию. Полый железобетонный цилиндр высотой 380 метров должен был стягиваться 149 вертикальными стальными тросами диаметром 38 миллиметров, размещенными вдоль внутренней поверхности ствола. Суммарное напряжение составляло 10,8 тысячи тонн. Подобная система должна была придать башне невиданную прочность и устойчивость в экстремальных условиях, а также препятствовать образованию трещин в бетоне. Завершалась эта конструкция 120-метровым стальным шпилем. Таким образом, искомые 500 метров были получены. Причем без предполагаемого раньше глубокого фундамента. При такой необычной системе в основание башни весом больше 30 000 тонн достаточно было положить относительно небольшую бетонную шайбу. В подтверждение своей правоты сам Никитин говорил: «Человек при его росте в пропорции имеет куда более слабую опору на ступни, но он при этом еще и ходит!»

Судя по всему, у пресловутой Вавилонской башни не было главного архитектора, а потому названа она была по месту расположения. У московской башни автор был, но тем не менее и она тоже получила свое имя по месту строительства. Хотя вполне могла называться и по-другому — Черемушкинской. Дело в том, что первоначально весь телевизионный комплекс планировалось построить именно там. Но дальше этого дело не пошло — выяснилось, что башня, скорее всего, будет мешать пролетающим самолетам, чьи воздушные коридоры проходили как раз через этот район. Поэтому в марте 59-го стройка переехала в Останкино. Так знаменитая башня стала останкинской, хотя справедливее было бы называть ее башней Никитина.

В июле 1960 года началось строительство. За работу взялось СУ-60 треста «Строитель». Однако через год все работы были заморожены. У чиновников из Министерства строительства РСФСР возникли серьезные сомнения насчет прочности конструкции. От Никитина требовали увеличить глубину фундамента до 30 — 35 метров, против чего инженер категорически возражал. По его расчетам, для сооружения основания вполне хватало глубины в 4,5 метра и диаметра около десяти. Никитину все же удалось отстоять свое мнение, хотя на это ушло почти два года. В марте 63-го был утвержден окончательный проект, по которому высоту башни увеличили… до 520 метров.

С 64-го работа закипела вовсю, и уже через четыре года башня начала регулярные трансляции четырех телевизионных и трех радиопрограмм. Акт комиссии о приемке первой очереди был подписан 5 ноября 1967 года, а в декабре 68-го была завершена вторая очередь строительства.

На высоте 337 метров была оборудована смотровая площадка. Скоростные лифты за 57 секунд поднимали на нее посетителей. Здесь же был открыт знаменитый вращающийся ресторан «Седьмое небо». Полный оборот он совершал за 40 минут. Времени как раз хватало, чтобы пообедать и осмотреть всю панораму Москвы с высоты птичьего полета. В общем, столица СССР стала обладателем самого высокого свободно стоящего сооружения в мире. Правда, ненадолго. В 1975 году в Торонто была возведена аналогичная по конструкции башня. Канадские архитекторы поставили себе задачу превзойти московский шедевр. Что и сделали. Башня Cи Эн поднялась на 555 метров.

Вавилонская башня не была достроена из-за того, что столь амбициозная идея не понравилась Богу. Более поздние источники утверждают, что Всевышний не просто прекратил строительство, но и разрушил уже построенное. Причиной этого могло быть землетрясение, ураган или молния. Кстати, последние регулярно ударяют в Останкинскую башню — по нескольку сот раз в году. Правда, башня обладает столь сильным полем, что отталкивает от себя электрический разряд. И тогда молнии уходят параллельно стволу и бьют в землю рядом с башней. Самой башне они не страшны, ведь ее создатели задали ей фантастические пределы прочности: она в состоянии выдержать восьмибалльное по шкале Рихтера землетрясение, ураганный ветер силой до 44 метров в секунду, а также отклонение вершины в радиусе до 14 метров. Единственное, чего инженеры не могли предвидеть, а вернее, предотвратить, — это элементарную человеческую халатность. Скорее всего, именно она и стала причиной пожара, случившегося в воскресенье 27 августа 2000 года около 15 часов на высоте 320 — 350 метров.

Вначале на башне показались клубы густого дыма. Затем один за другим стали отключаться телевизионные каналы — НТВ, «Культура», ТВ-6, ОРТ, ТВЦ, СТС. Пожарные в спешном порядке начали выводить посетителей из ресторана.

В 17.30 в экстренном выпуске программы «Вести» зрители, наконец, узнают, что происходит на башне.
В 18.00 канал РТР также прекратил вещание.
К 20.00 становится очевидно, что огонь, несмотря на все усилия пожарных, погасить не удается. Пламя, раздуваемое словно в гигантской печной трубе, опускается все ниже. На место прибыло более 40 пожарных машин. Пожару присвоена 5-я категория сложности.
В 21.00 уже горят ресторан и смотровая площадка. Пожарные пешком на трехсотметровую высоту заносят огнетушители.
В 22.00 из башни начинают вырываться языки пламени. Огонь опускается до отметки 280 метров.
В 24.00 предпринимается очередная попытка остановить огонь. На высоте 200 метров перерубаются кабели, а все пространство заполняется огнеупорными материалами. Безрезультатно: огонь медленно ползет вниз. Все это время продолжают падать скоростные лифты.
К 4 часам утра 28 августа пожарные работают уже на высоте 150 метров.
К 6 часам утра огонь разгорается с новой силой, доходя уже практически до земли — до конического основания высотой 63 метра. Пожарные начинают использовать воду.
К 12 часам дня пламя удается остановить, а затем и потеснить вверх.
К 14 часам тушение идет на высоте 300 метров.
В 17 часов пожарные заявили, что пожар на башне полностью потушен. В результате катастрофы погибли три человека — пожарный Владимир Арсюков, лифтер Светлана Лосева и сантехник башни Александр Шепицын. Все они находились в лифте, обрушившемся с двухсотметровой высоты.

По официальной версии «причиной возгорания Останкинской башни стало значительное превышение нагрузки на фидеры — кабели, передающие сигнал высокой мощности от аппаратуры к антенне». Начальник управления государственной противопожарной службы ГУВД Москвы Леонид Коротчик заявил на пресс-конференции 30 августа, что башня была «рассчитана на значительно меньшую нагрузку, чем та, которой она подвергалась в последние годы». Кроме того, электроэнергию не отключали более трех часов, что значительно затрудняло работу пожарных. Все так, но, по правде говоря, башня просто не была оборудована современными системами пожаротушения, а потому подобная катастрофа была едва ли не закономерной. В мае 2000 года на башне в последний раз побывали пожарные инспекторы. Они обнаружили 38 недостатков, которые было предписано устранить в срочном порядке. До момента пожара удалось исправить только 16 из них. Хотя все эти полумеры вряд ли могли помочь. Необходимы были коренные изменения, которые будут учтены в процессе реконструкции Останкинской башни. В свое время экскурсоводы с гордостью рассказывали посетителям, что это уникальное сооружение прочно стоит на земле благодаря стальным тросам, стягивающим бетонные кольца. В результате пожара из 149 таких тросов осталось всего 19. И что же? Башня продолжает стоять. Правда, как долго это будет продолжаться, никто не знает.

Существуют диаметрально противоположные взгляды на то, насколько сильно во время пожара пострадала Останкинская башня, и на то, что теперь с ней следует делать. Причем во взглядах расходятся именно те люди, которые в шестидесятые годы ее строили. Бывший главный специалист группы строителей железобетонного ствола, начальник проектного отдела ОАО «Спецжелезобетонстрой» Давид Рабунский утверждает, что «сама башня, железобетонный ствол может стоять самостоятельно, без канатов, так как они предназначались в основном для долговечности». А вот бывший начальник отдела новых строительных конструкций Главстроя СССР Юрий Афанасьев утверждает: «Если бетон уже начал трескаться — ведь постоянная амплитуда колебания шпиля 3 метра, то главное, что должно сейчас волновать специалистов, — как аккуратно разобрать башню, не допустив ее падения. Дело в том, что при температуре свыше 400 градусов связь металла с бетоном теряется, это приводит к образованию тех самых трещин, из-за которых бетон уже не работает как цельная конструкция. Свою разрушительную лепту начинает вносить и коррозия арматуры.

Так кто же прав? Трудно сказать, но пожарные говорили, что в некоторых местах температура горения достигала 1500 градусов. Так что худшие опасения вполне могут оправдаться.

Археологи утверждают, что Вавилонская башня действительно существовала. В начале XX века ученые раскопали близ Вавилона необычное строение, названное ими Вавилонским зиккуратом. Измерения показали, что сооружение это, скорее всего, имело высоту 90 метров и погибло в свое время от буквально неимоверного огня. Внутри и снаружи были обнаружены следы воздействия огромной температуры. Что конкретно послужило причиной той далекой катастрофы, физики объяснить так и не смогли. В результате огненного шквала высота Вавилонского зиккурата уменьшилась по меньшей мере вдвое. С Останкинской башней этого не произошло. Более того, парадокс заключается в том, что после пожара она даже может стать… еще выше. Как сообщил на заседании коллегии Госстроя РФ главный инженер Государственного института телерадиовещания Александр Демьянов, «при восстановлении Останкинской башни предполагается нарастить стальные конструкции с 540 до 562 метров». То есть увеличить высоту еще на 22 метра! По расчетам, на все работы должно уйти не меньше года. Удастся ли осуществить сей смелый проект — покажет время. Совершенно очевидно, что люди по-прежнему хотят быть выше всего и вся. Другой вопрос, для чего им это нужно?

Дмитрий Воздвиженский

В погоне за высотой

Точная дата появления высоток долго была предметом обсуждений и споров специалистов. Чаще всего высказывалось мнение, что началом процесса гонки за высоту справедливее всего было бы считать 1885 год, когда в Чикаго было построено едва ли не первое «высотное» здание Хоум Иншуренс Билдинг (55 метров). Другие считали, что эта погоня началась не раньше, чем в Нью-Йорке появился Вулворт Билдинг (241 м), построенный в 1913 году. Ну а самой, пожалуй, распространенной точкой зрения в этом споре можно считать явление миру знаменитого Эмпайр Стейт Билдинг (380 м), ставшего в 1931 году высочайшим зданием.

Развитие процесса строительства и усовершенствования высоток имело определенные закономерности, обусловленные прежде всего техническими нововведениями. (Некоторые интересные подробности из истории этого процесса вы можете найти в статье «Закон его стихии» в этом же номере журнала. — Прим. ред.) Первый серьезный прорыв был совершен в 1854 году, когда появился пассажирский лифт. Именно тогда инженер Элиша Грейвз Отис запатентовал свое изобретение. Впервые лифт вступил в действие в Нью-Йорке в 1857-м. С тех пор в практику строительства вошли дома, превышающие уровень в пять этажей. Сама же строительная техника тем временем в развитии запаздывала. Первое поколение высоток было вполне обычными зданиями, правда, повыше надстроенными. Архитекторы того времени адаптировали уже имевшуюся строительную технику для возведения добавочных этажей, стены же нижних при этом существенно утолщались. Таким образом здания старого образца принимали всю дополнительную нагрузку на внешние несущие стены. Но в 1899 году появился Парк Роу Офис, построенный на основе металлической арматуры.

Стальные конструкции имели скелет-основу, принимающую основную нагрузку на сердцевину здания. А внешняя, относительно хрупкая оболочка была сделана из легких материалов — стекла и алюминия. Именно эта технология и позволила архитекторам в дальнейшем возводить здания высотой от 400 до 500 м.

Впрочем, сталь так и не была до конца вытеснена бетоном. Петронас Тауэр (600 м), построенное в Куала-Лумпуре, не только самое высокое здание на планете, это еще и самые высокие конструкции, сделанные из высококлассного бетона. Последующие новые здания, видимо, также будут сочетать в себе сталь и бетон.

Энди Миллер — куратор Департамента архитектуры Чикагского института искусств, в своем проекте Лондон Миллениум Тауэр для фирмы «Фостер и партнеры» изложил свою точку зрения на подобную гибридную структуру высотных зданий: нижний ярус, принимающий на себя наибольшую нагрузку, должен быть бетонным, средний, также очень нагруженный ярус, будет состоять из стальной арматуры в бетонном кожухе, а верхний — из легкой высокопрочной стали. Здания могут становиться все выше и выше именно благодаря такого рода сложной конструктивной технике.

Архитекторы, построившие Петронас Тауэр в Куала-Лумпуре, убеждены в том, что предела в достижении высоты практически нет. Так что есть все основания надеяться, что с наступлением нового тысячелетия все намеченные ранее проекты будут завершены, и к тому же появится множество новых, гораздо более масштабных. Ведь общеизвестно извечное стремление человека достичь небес. Хотя помимо подобных устремлений в деле строительства небоскребов существуют и чисто экономические проблемы. Подобно тому, как экономика то процветает, то приходит в упадок, «скачет» и процесс строительства высоток. Экономический бум 80-х стал безусловным катализатором процесса строительства в городах мира многоэтажных зданий, но спад начала 90-х приостановил множество грандиозных проектов, особенно на Западе. А вот в Азии этот процесс пошел по нарастающей. Хотя до того момента в течение большей части прошлого века пальму высотного первенства оспаривали Чикаго и Нью-Йорк. Так продолжалось вплоть до 1998 года, когда появилась Петронас Тауэр, и титул «высочайшего», минуя Тихий океан, переместился в Малайзию. Основное средоточие высотного строительства находилось тогда именно в Азии. Но тяжелые последствия финансово-экономического кризиса, охватившего Азиатский регион в конце 98-го, привели к существенному приостановлению высотного строительства. Так, работы по возведению Шанхайского международного финансового центра были заморожены. И пальму первенства опять подхватили Соединенные Штаты, где был начат проект по возведению Саус Дарборн (610 м). Для Америки это стало хорошим шансом вернуть себе славу колыбели небоскребов.

Так или иначе, процесс постройки высотных зданий набирает обороты с каждым годом. Амбиции архитекторов буквально безграничны. «Мы видим на горизонте выведение «новой породы» супербашен, — сказал Энди Миллер, директор Британского архитектурного объединения «Фостер и партнеры». — И если уж мы взялись за строительство зданий, превышающих 600 метров, мы явно входим в новое измерение с особыми технологиями и особым дизайном. И в этом надо отдавать себе отчет. Но пока высота большинства существующих высоток колеблется на отметке от 400 до 500 метров». Превышение этих высот ведет за собой вполне обоснованные проблемы. А именно: как уменьшить амплитуду колебаний, вызванных ветром, где найти такое огромное количество людей, готовых не только ежедневно подниматься на суперскоростных лифтах, но и жить на немыслимой высоте, а главная проблема — как найти деловых людей, готовых арендовать все это почти поднебесное пространство.

Такая большая проблема колебаний высотных зданий, вызванных ветром, неизбежно встает перед архитекторами при проектировании высоток. Дело в том, что в небоскребах нового поколения имеются особые вентиляционные туннели. Во время сильного ветра верхушка здания может отклоняться от оси на расстояние до 3 метров, а эти туннели, принимая на себя силу ветра, весьма существенно увеличивают амплитуду этих колебаний. Известны случаи, когда при сильных порывах ветра из унитазов жителей высоток выплескивалась вода… Но, по мнению архитекторов, все эти проблемы решаемы.

Существует ли предел тому, на какой высоте люди хотят жить и работать? Сейчас еще сложно представить себе тех, кто купит квартиры на высоте 1000 метров. Но тем не менее это исполнимо. Люди всегда будут строить небоскребы, независимо от того, служат ли они каким-то личностным устремлениям или решают насущные жилищные проблемы. Весь вопрос в том, как сделать все высотные проекты коммерчески жизнеспособными. Хотя это дорогостоящее и весьма длительное по временным затратам дело уже теперь не является убыточным. Скорее наоборот…

Никитин Пётр Романович

Пётр Романович Никитин (1726—1784) — архитектор, градостроитель. Стоял у начала русского градостроения эпохи классицизма. Сын живописца петровского времени Романа Никитина , племянник знаменитого художника Ивана Никитина , от которых получил начальное художественное образование, будучи с ними в 1732-42 в Тобольске «за караулом». В 1742 поступил в команду полицмейстерской канцелярии в Москве, в 1748 графом Франческо Растрелли аттестован в гезели архитектуры. В 1749—63 работал в Москве, занимался главным образом урегулированием улиц, реконструкцией и починкой старых построек, поэтому допетровская русская архитектура была Никитину близкой, родной и понятной, что впоследствии помогло ему блестяще решать проблемы преемственности историчности города при перепланировке древнерусских городов. В работах московского периода Никитин следовал господствовавшему тогда барокко. В это же время Никитин преподавал в архитектурной школе Дмитрия Ухтомского . В числе его учеников — Матвей Казаков , долго работавший затем под руководством Никитина в Твери. В 1760—63 Никитин — главный архитектор Москвы.

Франческо Растрелли, Матвей Казаков

В 1763 году Никитин направлен руководить восстановлением Твери после катастрофического пожара, почти уничтожившего город. Он сразу создал регулярный ген-план города, ставший образцом для многих перепланировок русских городов в екатерининское время. На центральной Московской дороге Никитин расположил 4 площади разной конфигурации. На главной 8-угольной Фонтанной площади он возвёл ансамбль Дворянского дома, магистрата, школы и соляного «магазина», далее устроил полукруглую центральную площадь , из которой в сторону кремля расходятся лучи классической трёхлучевой системы, и построил на ней почтовый и питейный дома. Следующая площадь была Торговой , последняя, полукруглая, расположена у кремля. Остальная система улиц создана прямоугольной, с сохранением композиционного значения существовавших храмов. В центре кремля Никтин восстановил и радикально перестроил архиерейский дом (1764-67). Одновременно с планировкой города Никитин разработал образцовые проекты домов. Стилистически постройки Никитина тверского периода принадлежат раннему классицизму, сохраняющему отдельные черты барокко.

Тверь, Казённая палата (сейчас городская администрация Твери)
по проекту Никитина на восьмиугольной Фонтанной площади (сейсас площадь Ленина).

Блестящий опыт реконструкции Твери — первый в истории русского градостроения — поставил Никитина в число ведущих русских архитекторов того времени и стал образцом для других городов. В частности, чертежи Никитина были скопированы А. В. Квасовым и посланы в качестве руководства в Казань (в связи с чем впоследствии историки архитектуры ошибочно приписывали Квасову план Твери).

План центральной части Твери (фрагмент).

В 1776 Никитин был приглашён наместником Калуги . Специально для Никитина была введена должность советника наместника по архитектуре с огромным окладом и возмещением расходов; усилиями Никитина и Кречетникова была обеспечена очень высокая организация строительных работ, позволившая чрезвычайно быстро осуществить все замыслы. В 1778 году Никитин составил регулярный план города и приступил к его осуществлению.

План Никитина тонко учитывает специфику рельефа местности, прорезанной спускающимися к Оке оврагами. Улицы кварталов между ними расходятся веером, образуя на пересечениях множество разнообразных ракурсов. Общая композиция Калуги решена в форме трапеции, основанием которой служит Ока. В вершинах Никитин расположил 2-е круглые площади, поставив на первой из них, в центре средневековой части города у развилки дороги из Москвы, сложное в плане здание (1782—1785).

Дорегулярная структура города была упорядочена и рекомпонована, сохранив семиотическую значимость исторических храмов. Общественные здания ставились на пересечениях магистралей; в центре у Оки на месте крепостных стен Никитин построил каре Присутственных мест (1780-85) с проездными арками, повторившими возведённые им триумфальные ворота со стороны Москвы.